А Г Н И С Л А В А
Экспедиционные путевые заметки.
ПЯТИГОРЫ.
Экспедиция «Эльбрус – 5,5 тысяч лет в вглубь времен» под руководством председателя Пятигорского филиала Русского Географического общества Стасенко Владимира Дмитриевича и научного руководителя Токарева Вечеслава Викторовича состоялась в июле – августе 2007 года. В состав экспедиции входили три группы из городов: Петербурга, Пятигорска и Нальчика. Группой из Пятигорска руководил Стасенко В.Д., из Петербурга – Токарев В.В. и из Нальчика – ректор академии вариологии Сергеев Юрий Васильевич. Всего участников экспедиции было 45 человек.
Среди участников экспедиции были доктора наук, кандидаты наук, научные работники из разных отраслей знаний: от астрофизиков, естественников до историков и психологов, что позволило провести более разносторонние исследования Приэльбрусья. Геологи разворачивали одну картину, астрофизики другую, а историки третью. Ботаники могли описать редчайшие растения, которые встречаются только на Кавказе. Такой симбиоз ученых редкое явление в поисках Истины. Экспедиция была проведена исключительно на собственные средства и в отпускное время. Это редкий случай в наше время, когда на энтузиазме продолжается поиск Истины во имя Истины.
Я благодарю руководителя экспедиции Стасенко В.Д. за предоставленную мне возможность соприкоснуться «с преданием старины глубокой».
Организатор и начальник экспедиции Стасенко Владимир Дмитриевич справа и научный руководитель экспедиции Токарев Вячеслав Викторович.
От автора.
Полярники русских дрейфующих станций не раз ощущали в районе географического Полюса запах серы, возможно, связанный с проявлением вулканической деятельности. Ученые океанологи давно занимаются морскими вулканами. Они обнаружили другую форму жизни в местах « черных курильщиков» на дне моря, где возникает жизнь без солнечного света. На Севере продолжается возникновение новых форм жизни! А как говорят ученые, до тех пор, пока существуют на земле вулканы, новые формы жизни будут зарождаться, и продолжаться в своем развитии. Учеными установлено, что они являются нашими прообразами генетически. И не удивительно, что птицы летят на Север, что Север был нашей прародиной…
За последние 700 тысяч лет на нашей планете не менее 7-8 раз наступали оледенения. Последние 100 тысяч лет в истории нашей планеты происходили глобальные перемены. Оледенениям предшествовало межледниковье (микулинское), которое закончилось приблизительно 70 – 75 тысяч лет назад. После этого грянули «первые морозы». Во всей Европе климат стал влажным и холодным. Эта дата считается началом последнего валдайского (вислинского) оледенения.
Ни ледниковые эпохи, ни межледниковье не были единообразными, они делились на более холодные и более теплые. С периода 13 – 12 тысяч лет тому назад наступает стремительное потепление и отступление ледников, а с ним -значительное колебание климата. Пик потепления приходится на период с 6 по 4 тысячелетие. В это время растаял ледниковый панцирь Европы. Граница льдов проходила Англии, югу Германии, среднему Приднепровью; за Уралом ледниковый щит простирался местами. Ледники имеют прямое отношение к изменению границ суши и моря. Ледниковый купол в 2 км высоты под своей тяжестью продавливал земную кору на 700 метров. После стремительного таяния ледников земная кора стала выпрямляться (1 — 5 см в год), что привело к затоплению громадных пространств суши. Мировой океан поднялся на 150 — 200 метров. В мифах и легендах многих народов — это время называется «Вселенским потопе.
А что же происходило в это время в Северном Приэльбрусье? Примерно 20 – 25 тысяч лет назад, во время последнего мощного глобального оледенения, именуемого последним плейстоценовым оледенением, стали наступать ледники, которые заполнили кольдеру внутри горного кольцевого образования вокруг Эльбруса. С запада и севера это Ташлысырт, с востока хребет Кыртык, а с юга — Боковой хребет, накрытый лавами южного склона вулкана. Малкинского пролома в этом скальном кольце еще не существовало. Самой низкой точкой этого кольца было место нынешнего перевала Бурунташ, и туда в сторону реки Кубань истекали воды, накопившиеся в котловине. Кольдера была заполнена мощным панцирем ледника. Следы его хорошо просматриваются на пике Калицкого и на хребте Кыртык. Малкинский пролом образовался под воздействием ледников, когда ледник поднялся уже на значительную высоту. До последнего оледенения был теплый климатический период в котловине, и Эльбрус был гораздо ниже, высотой не более 4000 метров и не было ни западной, ни восточной его вершины. Несомненно то, что жизнь в такой котловине подогреваемой снизу и защищенной со всех сторон от непогоды высокими горами, была благодатной. Возможно здесь, как на Северном полюсе, продолжается возникновение новых форм жизни. Вулканическая деятельность Эльбруса является тому залогом. Озеро, которое находится чуть выше каменных «Грибов», и по сей день кишит ракообразными.
Нас же в первую очередь интересуют следы былых цивилизаций. Но что может остаться после таких глобальных изменений? Единственное, что сохранили тысячелетия — мегалиты, менгиры, каменные обсерватории, дольмены и совсем близкие нам по времени лабиринты. Как можно прочитать их, как понять мировоззрение тех времен? О нашей прародине могут рассказать только они. По крохам собирают великие романтики отголоски прошедших времен. Идут экспедиции одна за другой.
Узел Росстань — железнодорожный вокзал города Пятигорска.
Мы расстались. Город своим зевом поглощает нас. Грустный узел Росстань. Это смена пути. Кто знает, пойдем ли мы дальше правильной дорогой, будут ли еще встречи, новые походы за тем, чтобы найти « то, не зная, что»? А пока кто-то бежит за билетами, а кто-то еще маленькими стайками щебечет…
Я пошла купить мороженное. Неподалеку от киоска одиноко стоит В.Д.Стасенко (ВДС), совсем незнакомый и какой-то далекий. Его походная шляпа здесь кажется нелепой, и весь словно изменился. Я не нахожу слов. В этом мире мы незнакомы. Хочется рвануться к нему, сказать что-то главное, но я стою и молчу. Еще сегодня утром я бежала за ним с нашей последней стоянки. Я шла за ним изо дня в день: его воля поднимала меня на вершины, проводила по лавовым потокам, переправляла через стремительные горные реки, когда задыхалась на подъемах, он терпеливо ждал меня. Еще помню капельки пота на его висках…
Из похода вернулись все. Замысел ВДС осуществлен. На этом нить обрывается.
Для меня все начиналось в Велесовом урочище, где я впервые узнала, что ВДС водит экспедиции в Приэльбрусье. Здесь я и напросилась. Он дал согласие, думая, что это моя шутка. Я не шутила. Эти места давно влекли меня к себе. Лет семь назад я делала попытку самостоятельно отправиться в Приэльбрусье. Это время было овеяно романтикой ведизма. Мне хотелось на всех вершинах, где я побываю, поставить кумиров. Моих сил и знаний хватило только до Долины Нарзанов. Там мы все-таки поставили Велеса, но это другая история.
24 июля. Узел первый – Пятигорские Электросети.
Здесь ждет нас машина. Загружаем рюкзаки, палки, ледорубы, какие-то пакеты, свертки, размешаемся сами. Почти все, кто идет в экспедицию, мне незнакомы. Я знаю, что мы идем искать «то, не зная что». Конечно, задание определенное есть – поиск следов мегалитической культуры наших далеких предков.
Взревел мотор — и мы в пути. Мелькают за бортом знакомые улицы, их сменяют только что убранные поля, виднеются курганы, которые не дают мне покоя. Грустно видеть, как уничтожается былая культура. В этом году были загублены более двухсот захоронений майкопской культуры. С трудом наши историки добились права изучать то, что потом взрыли бульдозеры. «Черные» археологи – это цветочки по сравнению с потребностями «народного» хозяйства. Проехали последнее карачаевское селение Кичи-Балык, где всегда пахнет навозом и полынью. Дорога серпантином уходит вверх. Скоро миновали Долину нарзанов. Мы сидим, тесно прижавшись друг к другу. Ребята тихо переговариваются. Саша рассказывает о своем путешествии по Индии. Говорит, что язык, на котором говорят в индии, русскому человеку изучить не сложно, так как он имеет много общего с санскритом.
Мне плохо – тошнит. Лена дает шипучую конфетку. Я переживаю, что с первого шага такая неудача. Когда-то я занималась альпинизмом, туризмом, но это было в прошлой жизни. Теперь я просто – горогляд.
Дорога все вьется и вьется, унося нас в поднебесье. Что значит в поднебесье? Кто там живет? Конечно Боги. Значит, мы едем к Богам! Но в наш образованный век богам уже нет места, ни на земле, ни в небесах. А если есть! То надо допустить, что и мы имеем какое-то отношение к ним. Но какое? Нужно только очень постараться вспомнить, что мы «одушевленные предметы». Что мы имеем Душу! Тогда наш поход окажется не поиском камней, когда-то обработанных человеком, а поиском своей Души. И все, что будет встречаться на нашем пути, будет овеяно нашим душевным теплом.
По древним преданиям Душа дается нам после рождения с первым криком. Но где ее обитель, кто ее рождает, ответа нет. Будем уповать на Бога. Зато мы точно знаем, что тело наше – это творение Земли-матушки. Это храм, куда приходит Душа. В момент зачатия мать дает ребенку кусочек своей Души – Живы, которая награждает ребенка силой жизни, а в момент рождения Душа воплощается в тель. С приходом Души, ребенок получает первообраз Божественного замысла, который называется Истой или Истиной. Воплотившись в тель, Душа, в соответствии с Замыслом, через тель выполняет свое предназначение. Первообраз, который отпечатан на ней, ведет нас через всю жизнь. Но проходят года, и первообраз покрывается душевными переживаниями, образами природы и образами общества. И мы забываем свое предназначение. А Душа вечна. Не выполнив своего предназначения на Земле, она вынуждена снова и снова возвращаться. В поисках души нам придется все дальше и дальше уходить от науки.
Наука в том смысле, котором мы ее знаем сейчас, явление относительно новое. В сущности, она является мировоззрением буржуазии, пришедшей к власти в 17 веке с победой промышленной революции. Под словом Наука мы понимаем две вещи: поиск истины и сообщество, занимающееся научной деятельностью. До 17 века наука была поиском истины. Поиск истины не означает обладание ею. Поэтому история науки – это история ошибок, которые позволяют менять направление поиска. То, что мы сейчас видим – это убедительная победа Науки в борьбе за мир и наши умы, но очевидной она стала за счет подключения технологии и получения материального обилия. Все что сказано от лица Науки,- истинно, потому, что научно. Любое сомнение считается преступным, потому, что посягает на все устои. А в основе же лежит борьба за власть.
Именно поэтому все революционеры прошлого, вплоть до революции 1991 года, всегда думали о том, как захватить власть, скинув старую, и никогда о том, как править и строить жизнь после захвата. Это и есть суть научного метода. После нас «хоть трава не расти». Подумаешь Хиросима, какое нам дело до Чернобыля, «истина дороже».
И не стало Души. Появился Сеченов, а с ним и организм как механизм. Его можно расчленить, посмотреть, но желательно мертвый. Убили вместе с Душой и Вечность. Организм стал одноразовым кормом для червей. Померкла поэзия в глазах человечества, а через них смотрела Душа…
Для полного понимания Души придется ввести понятие Сознания. Сознание тоже не есть работа головного мозга. И это надо принять, чтобы понять мир, в который мы отправились. Сознание покрывает Душу, где на теле Души лежит первообраз Божественного замысла. За всю жизнь мы накапливаем в нашем Сознании так много образов, что они образуют миры: мир природы, мир общества, мир наших чувств. Некоторые из Миров нашего сознания увязаны в нить Судьбы. А что такое Судьба? Это и есть навязанные нам образы социального мира. В далекие былинные времена мы не ведали Судьбы. Еще Геродот говорил, что «русские не ведают судьбы». Так оно и было до тех пор, пока мы не забыли о душе и ее божественном замысле, о своем предназначении. А Судьба – это неуправляемый самокат. К сожалению, мы не всегда следуем своему Божественному замыслу. Судьба – наш удел…
Однако я отвлеклась. Я пишу об экспедиции. Наконец первая остановка. Падаю в траву, как в перину. Цветет сиреневым ковром душица, мы пьем ее и не можем напиться.
А на обочине дороги лежат три менгира. Менгир [кельт. Menhir] – один из видов мегалитических памятников, так вещает словарь иностранных слов. Менгир слово кельтское и также русское, когда-то мы имели единую историю, но время безжалостно. Если произнести по-русски это слово, то получится «мой хер». А если обратиться к санскриту, то men – мой, а hir – хар – олицетворение любовной силы. Историки до сих пор считают менгиры фалостическими символами. Есть еще одна версия, правда она тоже близка данному понятию – палица Перуна. Менгир может быть «торшаком». Торшак – это указатель места в другие миры. Но для кого? Может быть для Души, которая покидает этот мир после смерти тела, чтобы снова вернуться на землю, но чья-то дерзкая рука вырвала их и бросила. Поистине не ведают, что творят. Три менгира, как три мира: мир Прави, мир Яви и мир Нави, но молчат менгиры. Мы даже не знаем, где они были установлены. Времени на обследование местности нет. Машина не ждет. Взревел надсажено мотор, и мы снова в пути.
Дорога убегает под колеса машины, приближая нас к заветной цели.
Я уже давно слышала о горе Тузлук, как о месте древней обсерватории (лат. Observers — наблюдать). Что наши предки наблюдали с этой горы? Небеса, а может быть, общались с Богами? Машина остановилась. Мы оказались на краю пропасти около менгира – гордого и яростного, устремленного в века. Рядом гора Тузлук. Внизу бушует Малка, а за ней видна Столовая гора, которая мне наполнила Рим-гору, Клин-яр. Рим-гора и Клин-яр были крепостями. Может и эта Столовая гора – крепость? Существует предание у местных народов, что это запретное место. До сих пор пастухи не пасут там свои стада, а травы там сочные. Это еще одна загадка, которую предстоит разгадать. Но как? Каким методом? Время ничего не оставило. Все указывает на то, что это мир Нави. Загробный мир символизируется в первую очередь водной стихией и ее глубиной, где отражаются небесные картины, дающие прозрение и истинную мудрость, где обитают Боги, Духи и Души наших предков.
Стоять у пропасти опасно. Кружится голова. Я обняла менгир, как вечность, и долго смотрела вдаль, не решаясь сделать шаг…
ВДС, Агнислава, Ботизат Юрий у менгира.
Время не ждет. Едем дальше по дороге, которая прорезана по склону горы Сирх, по горе Солнца. Кто дал ей такое название? Кто первый пропел это имя? Молчит гора, а может быть, мы не слышим ее. Разучились понимать язык природы, язык птиц и животных с тех пор, как однажды решили, что мы венец природы. Она нам этого не простила. Мы стали глухими и незрячими. А язык природы мог бы рассказать нам многое.
Длинный затяжной спуск и мы в урочище Ирахитюз. Сколько значения в этом слове для русского человека: здесь и Рай, и солнце Ра, радость, радуга, радение и т.п. Пусть звучит слово Ирахитюз не по-русски, но это только подтверждает очередной раз, что когда-то мы все поклонялись Солнцу и имели одно мировоззрение. Солнце было для нас основой всех нравственных законов. Боги Солнца – почитались наивысшими божествами. Многочисленные праздники славян были посвящены солнечному Богу и огню, как его прообразу на Земле.
Ура – родовое название нашего праэтноса: из нутрии (из) Солнца или ведущее свое происхождение от солнца. Наши предки считали себя искорками солнца, поклонялись Солнцу. В момент сильнейшего напряжения силы и духа, когда нужно подняться и идти на врага, наши мужчины до сих пор кричат «Ура!». И не от норманнского племени руггов, не от цвета волос, не от днепровского Поросья произошло название Русь и Русская земля, а именно от родового имени УРА. В этом истина. ИРА – великий родоплеменной союз, а те, кто в него входил, назывались арийцы или арии.
О Ра! – это обращение к высшему божеству, сияющему на небе. Ора – орать – орийцы, то есть те, кто приветствует этим кличем Солнце. И нет ничего удивительного в том, что вся топонимика Приэльбрусья пронизана солнцем. После великого оледенения, после невзгод, когда померкло Солнце на северной Родине, пришли наши далекие предки в этот край, который им показался Раем. В те времена — это действительно был Рай. Климат был мягким, вокруг росли леса, цвели невиданные цветы, струились живые источники. И по сей день, в обнажениях часто встречаются стволы деревьев. В одной из экспедиций ВДС нашел подобное дерево. Определить его возраст у него не было возможности. В местах тектонических разломов хорошо просматривается период, когда местность была покрыта буйной растительностью.
Волей Судьбы я оказалась в Северном Приэльбрусье. Сколько узлов навязал ВДС на нити Судьбы, пока известно лишь ему. Мы же будем следовать за клубком — куда он покатится, туда мы и пойдем. За его спиной уже не одна экспедиция по Кавказским горам. 30 лет он разматывает один клубок за другим. Может быть, он следует своему Божественному замыслу? Его смятенный Дух не знает покоя. Искрится его княжеская Душа, наполняя нас светом. А нас у него восемь душ:
Линец Сергей Иванович – доктор исторических наук, профессор;
Иванов Александр – знаток индийского ведизма;
Подкорытова Елена – инженер;
Откидычев Павлик- аспирант астрофизик;
Паша – студент;
Агнислава – романтик от истории;
Батизат Юра – фармацевт, кандидат наук;
Хорунженко Миша — офицер российской Армии.
Как получились, что люди, столь далекие от истории, вдруг оказываются вместе? Профессия – это место за столом общества, где каждый получает свою часть. Профессия в данном случае не является основополагающей. Тогда что нас объединило? Жажда приключений, поиск мифической истины, преодоление себя, или познание себя? Много вопросов, а ответа нет. Но я точно знаю, что это единственное место, где можно постоянно прибывать в чистом сознании. Горы не терпят «измененных сознаний», один неверный шаг — и ты без сознания и пошлет тебя ВДС на три буквы — в МЧС. Они быстро доставят домой — это в лучшем случае, а в худшем – Душа отправится в свои чертоги, но это не для нас.
Мы разбиваем лагерь на берегу реки Кызылкола. Если принять версию наших лингвистов, что основой тюркского языка является проторусский язык, то слово Кызылкол можно рассмотреть следующим образом: [тюркс. кызыл]- красный, [коло] – течение времени или жизни. Красный цвет на Руси всегда был цветом Рода. Кызылкол – течение жизни Рода. Это моя версия.
Рядом бьют родники с живой водой — Белые нарзаны — гордость Кавказа. Пьешь не напьешься молока Великой – Матери, которое течет из ее груди. Многих она вскормила, да немногие смогли испить. Любит гора богатырей. Сколько их легло на ее склонах, чтобы уйти в бессмертие…
Водопад Салтан.
А время торопит. Саша ведет нас на Джилысу к месту, где сливаются реки Кызылкол и Бирджалысу. Я здесь первый раз, и не знаю к чему готовить свое сердце. Но то, что я увидела, меня потрясло. В кипучей ярости водопадом обрушил свои воды Кызылкол в Бирджалысу. И от этой большой любви родилась Малка, а водопад с тех пор называется Салтаном.
Странное это место — здесь рядом рождение и смерть. На правом берегу Малки бьют горячие источники «мертвой воды», которые заживляют любые раны. Я и Лена погрузили свои тела в источник, который с придыханием вырывается из чрева земли по своему «родовому» каналу. Над источниками стоят заколдованные замки – недоступные и непонятные. Место восхищает и угнетает.
Ниже по течению Малки еще один водопад. Разрезая твердь земную, он дугой ниспадает вниз. Прижавшись к скалам, стоим как завороженные. Кто-то достает свои фотоаппараты. Ксюша пристроилась над самым обрывом и просит меня сфотографировать её. Мне страшно оторваться, но я решаюсь.
Водопад Летящий.
Отведав прелести этого водопада, Саша ведет нас к другому водопаду, который искристыми, переливчатыми струями резвится по скалам – просто Душечка.
Эта совсем небольшая речушка бежит, срываясь с круч к своей старшей сестре Малке. Но и на этом чудеса не оканчиваются.
По обрывистым склонам спускаемся к Малке. Внизу извиваясь, течет кровавый ручей – это выход живительной силы Горы-Матери. Припадаем устами к источнику. За спиной слышится угрожающий шум воды. Это еще один водопад! Река Каракая, прорываясь через теснину, срывается с круч. Такая мощь, такая сила! Первое, что приходит на ум – это же вход в Навь.
Здесь Велес сторожит свои врата. И безымянный водопад дарит нам свое имя. Отныне – это водопад Велеса. Справой стороны от водопада взметнулся утес. Каким – то образом приходит название и этому месту — Бабий мыс. Место, откуда сбрасывают неверных жен. — Все возможно. Слева от водопада странное углубление, которое будто зажато между двумя ладонями. На что оно указывает? Будь я Мулдашевым, я бы сказала, что там, за стеной, сидят предки в состоянии вечной медитации.
Струи водопада обжигают лицо, а отважный Саша подставил свое тело. На этом он не успокоился, и повел нас на утес. Я, выбиваясь из последних сил, плелась за ними, а Юра терпеливо поджидает меня.
Водопад ВЕЛЕС .
С утеса видна Столовая гора. Все говорит о том, что мы вышли за предел, в мир Нави. Каракая отсекла нас от Ирия.
На краю утеса примостился каменный колобок диаметром около двух метров. Как он сюда закатился, или кто его закатил? Лежит символ солнца должно быть уже не одно тысячелетие.
Обратная дорога показалась мне самой длинной. Моих предпоходных тренировок оказалось недостаточно. В лагере нас ждал ВДС с хлебом и салом. Ночь наступила незаметно. Мать – гора надела свои пурпурные предзакатные наряды. Это был первый день.
Второй день. Узел — Грибы.
Знаете ли вы, как здорово купаться в кипучих нарзанах, когда холодные струи текут по твоему телу, а предрассветный ветер обдувает тебя? Все просто, нужно попасть в Рай, так я рассуждала ранним утром, когда лагерь еще спал. Скоро ко мне присоединилась Лена. Зашумели питерцы, замурлыкали свои песни нальчинские тётки. Пастухи погнали на пастбище свои стада. Все закружилось, завертелось.
И снова Саша ведет нас, но уже на каменные Грибы. Нужно переправиться через Кызылкол. Есть два мостика, по которым можно пройти. Первый, подвесной, который соорудили «эмчеэсовцы» и второй, Калинов мост. Встречает нас около моста сам Черт – каменный страж. Черт – это черта, за которую лучше не заходить. Висит Калинов мост над Кызылколом. Пробраться к нему можно только через кручи лавового потока. Советую не заглядывать в пучину вод Кызылкола. Здесь он, с призывным ревом, срывается водопадом Кызылкол и врезается в свою любимую Бирджалысу. Мы сегодня не рискуем, у нас другие цели. Подвесной мостик нам вполне подходит.
Подъем к «грибам» долгий. Я иду последняя. Всегда есть последний герой. Я собрала всю свою «женственность» и без стона и страха плетусь над кручами по узкому каньону. Жарко, хочется пить. По склонам цветут горные ромашки, колокольчики, рододендроны сверкают на солнце своими восковыми листочками. Вижу только то, что под ногами. Шаг в сторону, а «там полет и ветра свист». Разум отслеживает каждый шаг. Тропа, наконец, уходит в сторону от пропасти. Я облегченно вздыхаю. Можно и оглядеться. В лавовом потоке видна голова Князя Тьмы тень которого отпечаталась на другой скале. Еще не легче.
Князь Тьмы.
Это Торшак, значит что-то должно измениться. Мы у ворот. Куда ведет вход и есть ли выход? Распахнутые ворота приглашают нас на ровное плато. Это же немецкий аэродром! Я много о нем слышала и даже пыталась попасть на него. Но было не мое время. Мир войны втянул в себя. Очнулась только перед новым подъемом. Я думаю, что в нашей группе есть еще человек, который вздрогнул при виде аэродрома. Это Сергей Иванович, доктор исторических наук, скрупулёзно изучающий Великую Отечественную войну на Кавказе. История войны — это его призвание. С детских лет маленький Сережа слышал «эхо прошедшей войны» от своих дедов и родителей. Деревня, в которой жили его предки, была оккупирована немцами во время Великой Отечественной войны. И сегодня видны в его темно-карих глазах искорки того мальчишки, который бегал по окрестностям своей деревни, в поисках пистолетов, автоматов, а может и гранат и, наверно, сожалел о том, что родился после войны.
Немецкий аэродром.
Поднимаемся по достаточно крутому «Сухому логу». И снова врата. Что они нам откроют? Их тоже охраняют стражники. Шутить с ними нельзя и пропеть их невозможно. Кладу финик – плату за проход. Сверху на нас глядят Грибы, но мы глухие и незрячие.
Я могу взобраться на них, полежать, обнять их, в конце концов. Поговаривают, что это место силы, а мне так ее не хватает. Но силу нам дает Жива. Может быть Грибы – это приманка Живы? Где-то рядом надо искать отца и мать. Эльбрус и есть наша Великая Мать, а кто отец – это мы еще разберемся. Но чтобы почувствовать божественный мир, нужно пройти путь очищения, и только тогда Душа может покинуть тело и пообщаться с душами предков, а может с Душами русских богатырей, которые легли, защищая свое Отечество.
Я пока не готова. Осмотрев Грибы, Саша, Павлик и Лена идут через лавовый поток к озеру искупаться. Юра и я остаемся на Грибах.
Я пью воду из святых чашечников, когда-то в них наливали жертвенное масло и поджигали во славу Богов и предков наших, а теперь в них дождевая вода, в которой отражаются небеса.
Обратный путь был коротким: все вниз и вниз. ВДС, как всегда, встречал нас с хлебом и салом.
День третий. Узел — разлом под Тузлуком.
День начался для меня с неприятности, разболелась натертая нога. Пришлось вернуться в лагерь и переобуться в кеды. Догнала ребят только у скалы Эммануэля, на которой видна запись о том, что в 1829 году было совершено восхождение на Эльбрус. Организовал и возглавил экспедицию командующий Кавказской укрепленной линии генерал Г.А. Эмануэль. В ней приняли участие несколько ученых Российской Академии наук. На вершину взошел только проводник экспедиции кабардинец Хилар Хаширов. Балкарец Ахия Соттаев с ученым Ленцем и казаком Лысенковым дошли до седловины. Рядом с надписью висит новая мемориальная доска, а на ней юные лица ребят, которые не вернулись с Горы. К скале приставлен деревянный крест. Неподалеку резвятся суслики, которые только что выбрались из своих норок. Малыши забавно кувыркаются, играют в догонялки, а чинные мамаши греют свою шерстку на солнышке. Возможно в те далекие, теперь былинные времена, здесь было так же покойно и отрадно. Токарев, в своих жреческих одеяниях, что-то замеряет рамкой. Мы находимся у подножья горы Сирх. Здесь явно обозначено какое-то строение из камней. В центре круга лежит камень, плоский сверху. Я не люблю домыслы, но можно сделать допущение: это строение былого храма, ритуальная площадка, где камень служил алтарем для приношения даров богам и предкам.
Бежим вниз по тропинке. Дорога сегодня легкая и неутомительная. Внизу извивается Малка. Просматриваются водопады.
Впереди меня бежит с двумя палками странный человек. Он в группе Токарева. Как мне сказали — это монах. У него отдельная палатка. Встает он раньше всех и идет на омовение к ключам минеральных источников. Наблюдать за ним уморительно.
Типичное тело попа: без мышц, одутловатая холеность, жидкая бороденка, маленькие карие глазки и как элемент мужественности – семейные трусы. Думаю, редкая женщина захотела бы заглянуть к нему в палатку. Бедные, бедные монахи — это надо же, однажды принять обет безбрачия, а потом всю жизнь превозмогать себя, так и не узнав, зачем приходил на землю, нарушив все законы природы. Впрочем, с природой можно договориться. А как попы договариваются можно узнать, побывав на исповеди. Кто еще не исповедовался, пройдите эту процедуру. Вы узнаете много интересного о том, как нельзя себя вести в постели… И от куда такие пикантные вопросы возникают у попов? Впрочем, за две тысячи лет христианства, чего не придумаешь: от Хама, который посягнул на своего папашу, до мужских монастырей. Есть хорошая поговорка в народе, «не погрешишь, да не покаешься, в Рай не попадешь». Вывод сам напрашивается: видно согрешил наш монах, и захотелось ему в Рай при жизни, но это всего лишь экскурсия. Но нет худа без добра, у нас в лагере оказалась Ксюша, ей не нашлось места в палатках питерцев. Как был счастлив Паша! Ксюша особенная девушка, она может без страховки пробежать по стенке любой скалы, станцевать фламенко на уступе горы, бесстрашно пройти по ледовому мосту через бушующие потоки и уйти в ночь в другой лагерь за несколько километров, не предупредив ВДС.
Укрощённый лаской зверь.
Останавливаемся у ревущего зверя, который лежит у подножья горы Сирх. Он задрал свою морду, и предупреждает каждого, кто проходит мимо, что впереди опасность. Я обнимаю его за шею, шепчу всякую глупость. Он отвечает мне теплом разогретого камня. Все разбрелись, а «мозговой центр» занят своим важным делом: крутятся рамки, пищат фотоаппараты, изучаются сколы на камнях, а я улеглась в траву на склоне горы Солнца. В нескольких метрах от меня цель сегодняшнего путешествия — тектонический разлом, над которым возвышается гора Тузлук и стоит торшак-менгир.
Взвихренные пласты осадочных пород.
Могучая сила земли выворотила наружу свое чрево. Здесь можно увидеть многие периоды развития земли, включая и каменноугольный, который черной извилистой лентой протянулся по всему разлому. Внизу хаотично валяются каменные глыбы. На них отпечатки былых времен, письмена каменноугольного периода. Я прочитать их не в силах, но среди нас есть энтузиасты. Они ползают по глыбе, льют на нее воду, чтобы лучше видеть, и пытаются понять то, что оставила природа – мать. Миша разгадал тайну «рун» и деликатно скатился с останца. Саша с Юрой решили осмотреть разлом. Вверху просматривались ступени, которые вели к Тузлуку. Первым поднимается Саша, а за ним Юра. Камни один за другим идут из под ног. Юра взял чуть вправо и стал спускаться вниз, а Саша лез все выше и выше, пока не скрылся за скалой. Через несколько минут он показался и крикнул нам, что дальше идти нельзя — сильный серный запах. Дышит Земля, напоминая нам о том, что Эльбрус – это спящий вулкан, и, что может в любое время рвануть. Лена здесь уже не первый раз. Она лежит, растянувшись на камне, и смотрит на нас сквозь чуть прикрытые веки. Ветки березы, как опахало, колышутся над ее головой. Павлик ушел к заветным черничным местам. Неугомонный ВДС что-то высматривает, а я, как хвостик, следую за ним. Запах чабреца дурманит голову. Наконец, Токарев дает приказ – всем наверх. Еще на сегодняшний день гора Тузлук, но я с Леночкой ухожу в лагерь. Должен же кто-то встретить хлебом и салом. Вечером все собрались за ужином. Павлик поставил перед нами целое лукошко черники.
День четвертый. Узел – вершина Сурх.
Саша, Лена, Павлик и Сережа Иванович ушли на пик Калицкого. Паша с Мишей пошли искать тропу на перевал Бурунташ по левому берегу Кызылкола. Через Бурунташ когда-то проходил древний караванный путь. Бурунташ – это водораздел Черного и Каспийского морей. Поход 2008 года будет проходить со стороны Кубани через Бурунташ в урочище Ирахитюз.
ВДС, Токарев, Сережа и я идем на Сурх.
Гора Сурх. Вид со скал Ленца.
Высота вершины 3098 метров. Поднимаемся по южному травянистому склону. Зигзаги медленно уводят ввысь. Я снова на хвосте у ВДС. Повторяю за ним каждый его шаг. Токарев, выставив вперед руку, что- то замеряет рамкой, ищет ответы на вопросы, которые ведомы только ему. Рамка стремительно кружится. У него своя методика познания. Он исходил весь русский Север в поисках мегалитических следов Гипербореи. Здесь он не случайно. Это его третья экспедиция в район Северного Приэльбрусья. Я познакомилась с ним в апреле этого года. Он приезжал на день, чтобы согласовать с ВДС сроки и кроки экспедиции. ВДС устроил с ним встречу в Пятигорском центре детско-юношеского туризма. Меня больше всего поразил его красный кафтан, розовые щеки и, конечно же, рассказы о русском Севере. Мне невольно захотелось побывать на Соловках, чтобы пройти все лабиринты, включая лабиринт «Судьбы», осмотреть святилища, увидеть каменные изваяния людей трех рас.
Сурх – особенное место. Сможем ли мы его разгадать? Поднявшись на гребень, образуем Коло, взяв друг друга за руки. Сила жизни струится из руки в руку, из Души в Душу. Нет ни одной мысли. Мы в чистом сознании. В мир вернулись, как новорожденные дети.
Рядом ВДС обнаружил «ведьмины круги». Так на Руси называют места, где растительность выглядит иначе. Обычно среди высоких трав вдруг виднеется круг низкой травы. Как объясняет Токарев – это место, где циркулируют разные потоки энергии.
Сильный запах бесстебельника привлек мое внимание. Я наклонилась, чтобы понюхать. ВДС последовал моему примеру. Запах бесстебельника преследовал нас до конца дня.
На вершину Сирха пошли вдвоем – ВДС и я. Ребята остались на гребне, у них сво
Владимир Стасенко
Председатель Пятигорского отделения Русского Географического Общества
Действительный член Русского географического общества
Контактный телефон: +7 (928) 374-02-58
и выберите
и выберите
